Во введении обосновывается актуальность работы, формулируются ее задачи, научная новизна и практическая значимость, гипотезы и положения, выносимые на защиту; представлены данные по апробации и внедрению результатов в лекционную и психотерапевтическую практику.
В первой главе осуществлен анализ современного состояния психологии наркомании, рассматриваются существующие в рамках различных психологических направлений воззрения на природу наркомании. В рамках бихевиорального подхода (Л.С. Фридман, Н.Ф. Флеминг, С.Е. Хайман) анализируются связи и взаимодействия хронического наркомана с обществом, которые ограничиваются контактами с членами наркоманской среды, за пределами которой наркоман испытывает неуверенность, тревогу и эмоциональный стресс. Отказ от наркотиков рассматривается как неадаптивный шаг, сопряженный с риском неопределенности и ответственностью за себя. Низкая устойчивость к стрессогенным ситуациям, а также высокая эффективность поведения, направленного на употребление наркотиков, выступают как стимулы, подкрепляющие психическую зависимость от наркотиков.
В когнитивной психологии психическая зависимость анализируется в связи с особенностями локуса контроля и нарушениями в структуре когнитивных процессов. Отсутствие внутреннего контроля рассматривается как основная причина, затрудняющая отказ от употребления наркотиков (Раттер), а нарушение когнитивных процессов (деградация воображения, выхолощенность мышления, снижение адекватности в понимании невербального поведения других людей) - как основная причина снижения социальной адаптированности (Р. Уайд, М. Бозарт).
Психоаналитические исследования наркомании сводятся преимущественно к объяснению возникновения зависимости вследствие дефектов в психосексуальном созревании, ведущим либо к оральной фиксации (О. Феничел), либо к анальной фиксации (Е. Гловер). В рамках психоаналитических концепций психическая зависимость рассматривается как следствие регрессии, связанной со слабостью "Я" и невозможностью конструктивного преодоления фрустрации (Н. Лессуинг). Адекватность психоаналитических концепций наркомании и эффективность психоаналитических методов неоднократно подвергались сомнениям (П. Кохен).
В трансактном анализе (Э. Берн) наркомания интерпретируется как игра, в которой каждый участник (наркоман, члены семьи, окружающие, "спасающие" организации и другие) занимают определенную позицию, позволяющую получать определенную выгоду, наличие которой фиксирует психическую зависимость от наркотика. Несмотря на высокий потенциал этого направления, в рамках трансактного анализа пока отсутствуют достаточно разработанные концепции наркотической зависимости и созависимости.
В рамках системной семейной психотерапии наркомания рассматривается как "семейная проблема" (Е. Бурджес, Г. Лоук). Наркоман "вовлекает" в болезнь всех близких ему людей, у которых формируется созависимость как специфическая реакция на наркоманию. Co-зависимость, в свою очередь, препятствует адекватному восприятию действительности, искажает характер внутрисемейного взаимодействия, нарушает внутренние и внешние границы семьи. В рамках семейного подхода подчеркивается, что факторы формирования и фиксации зависимости от наркотических веществ различны как по способу происхождения и функционирования, так и по своей структурной сложности и направленности.
В гуманистической психологии наркомания рассматривается как реакция на экзистенциальную фрустрацию (В. Франкл), как своеобразный протест против социального насилия и скуки, как стремление "потреблять счастье в чистом виде" (Э. Фромм).
Анализ существующих в психологии точек зрения на наркоманию показывает, что, несмотря на общепризнанный факт приоритетного значения синдрома психической зависимости в патогенезе наркомании, исследования именно этого компонента наркологического синдрома практически отсутствуют.
В наркологии и психиатрии данные о психологической сущности психической зависимости носят преимущественно описательный характер, а вопрос о методах ее разрушения часто подменяется констатацией факта ее трудноустранимости и устойчивости по отношению к имеющимся средствам терапии.
Анализ исследований отечественных и зарубежных психологов показывает, что на теоретическом уровне ни одна концепция возникновения и развития психологической зависимости не представляется исчерпывающей и убедительной. Отсутствие теоретической концепции психической зависимости приводит к тому, что основное внимание исследователей при изучении психологических аспектов наркомании сосредоточено на поисках причин наркотизации (В.В. Гульдан, А.Х. Казаков, A.M. Корсун, Н С. Курек, А. Лешнер, О.Л. Романова, O.K. Сиденко), факторов личностной предрасположенности к наркомании (B.C. Битенский, Ю.В. Валентик, О.В. Зыков, А.Е. Личко, В.В. Макаров, И.Н. Пятницкая), а также психологических последствий употребления наркотиков для индивида (С.В. Березин, И.С. Болотовский, Н.А. Гринченко, К.С. Лисецкий, А.Е. Личко, И.Н. Пятницкая, Т. Роде). Однако имеющиеся данные эмпирических исследований неоднозначны и противоречивы по характеру, а психологические эффекты употребления наркотиков часто путают с их причинами. Показательной с этой точки зрения является агрессивность, как специфическая форма активности (С.Н. Ениколопов): употребление опиатных наркотиков может, как снижать, так и повышать исходный уровень агрессивности подростков. Таким образом, агрессивность может выступать и как причина, и как следствие наркотизации.
Анализ исследований, посвященных поиску факторов личностной предрасположенности к наркомании (B.C. Битенский, Ю.В. Валентик, В.В. Гульдан, О.В. Зыков, К.С. Лисецкий, А.Е. Личко, В.В. Макаров, И.Н. Пятницкая), приводит к выводу о том, что не существует никакой специфической преднаркотической или донаркотической личности.
В этом контексте представляет интерес работа И.А. Былима, непосредственно не затрагивающая проблему наркомании, но относящаяся к родственной области - алкогольной зависимости и созависимости. В его диссертационном исследовании "Роль семьи в функционировании и психокоррекции алкогольной зависимости", предпринятом под руководством А.С. Спиваковской, семья рассматривается как важнейший фактор формирования алкогольной зависимости и деструктивной алкогольной созависимости, а также как опосредствующее условие процесса психологической коррекции. Так же как и И.А. Былим, психическую зависимость при наркомании мы интерпретируем как особый вид личностной аномалии, как защитную компенсаторную тенденцию личности в ответ на фрустрацию базовых потребностей со стороны внешнего окружения. Но в отличие от данного автора мы полагаем, что психическая зависимость при наркомании выступает в форме первичного опыта переживания индивидом собственного "могущества", обусловленного употреблением наркотика и превращающегося в источник иллюзорно неограниченного действования по переустройству собственной жизни. Ядром наркотической личности, на наш взгляд, является деструктивное "хочу и могу". Созависимость при наркомании рассматривается нами не просто в качестве закрепившейся реакции на стресс, становящейся с течением времени образом жизни индивида, но и как симбиоз родительско-детских отношений, поддерживающий и усиливающий свойственную наркоману в семье деструктивную тенденцию "хочу и могу". Основой психокоррекционной работы с зависимыми и созависимыми является не только последовательная и комплексная организация тех или иных этапов работы с семьей, но и применение конкретных видов психотерапии, построенных согласно методологии ТА и теории персонализации
На основе анализа существующих теоретических разработок и собственных клинических наблюдений и бесед в настоящей работе систематизированы наиболее типичные особенности развития наркомании и некоторые характерные черты личности наркозависимых подростков
Ниже представлена обобщенная картина возникновения и развития наркотической зависимости у подростков. Клинические и диагностические данные, полученные нами, свидетельствуют о том, что предрасположенность к наркомании возникает после пробного употребления наркотиков как переживание избыточных возможностей преодоления внешних и внутренних обстоятельств, препятствующих удовлетворению индивидом наиболее значимых для него потребностей. Обнаружено, что для всех наркоманов периода взросления в преморбиде характерно переживание неудовлетворенности потребностей в признании, в принадлежности к значимой группе, в любви или уважении, являющихся для индивида первостепенно-значимыми в данный момент. При этом конкретное содержание потребностей будущим наркоманом осознается недостаточно, что является причиной генерализации неудовлетворенности и утраты ею своего специфического содержания. Обобщение данных анамнеза показывает, что в преморбиде генерализованная неудовлетворенность проявляется в обостренно-болезненном отношении к своей семье, конфликтном, либо манипулятивном характере отношений с родителями, неадекватной самооценке, тревожности, неуверенности в будущем, отсутствии дальней мотивации. Генерализованная неудовлетворенность становится фоновой характеристикой жизни.
Качественный анализ клинических бесед с наркоманами позволяет утверждать, что в основе формирования генерализованной неудовлетворенности лежит субъективное переживание объективной ограниченности возможностей индивида в решении жизненных задач.
Если в результате пробного употребления наркотика индивид переживает снижение уровня неудовлетворенности, у него формируется отношение к наркотику как средству, расширяющему его возможности
Наблюдения показывают, что для подростка, переживающего фрустрацию значимых потребностей в виде генерализованной неудовлетворенности, наркотик на фоне известного факта компенсации недостатка личностных ресурсов и / или снижения напряженности негативных эмоциональных состояний порождает переживание избыточных возможностей в решении жизненных задач. Поведенческими референтами избыточности возможностей преодоления генерализованной неудовлетворенности, повышающими для подростка их субъективную ценность, являются новый статус в подростковой группе, новая позиция в системе семейных отношений и в более широком социальном контексте иное, новое отношение к себе и своим проблемам. Система межличностных отношений подростка - наркомана по своему негативному воздействию на личность вполне соотносима с межличностными отношениями подростка в закрытых воспитательных учреждениях (М.Ю. Кондратьев). Порождая иллюзию приобретения "всего сразу", наркотик порождает переживание избыточности возможностей, которое выступает как самоценная детерминанта поведения. На основе обобщения материалов эмпирического исследования наркозависимых подростков (167 человек) (методика "Рисунок на заданную тему") можно утверждать, что эти подростки замещают позитивно-реалистическое восприятие себя, окружающего мира, собственных проблем, временной перспективы условно-символическими образованиями, отчуждающими их от мира (схематичность, плоская метафоричность, эгоцентризм, инфантильное "хочу сразу и все").
Сказанное позволяет обосновать идею о том, что переживание индивидом иллюзорной избыточности своих возможностей является основой формирования эмоционального влечения к наркотику. Снижение психического напряжения в интоксикации снимает генерализованную неудовлетворенность и переживается как потенциальная способность достижения психического комфорта. Избыточная возможность достижения психического комфорта превращается в побуждение, приобретая статус мотива, а удовлетворение влечения порождает дальнейший рост возможностей действования в направлении снижения психического напряжения и генерализованной неудовлетворенности. Перечисленные феномены составляют психологический механизм психической зависимости. Традиционное для наркологии понимание психической зависимости как синдрома, в структуре которого выделяют симптом абсессивного влечения к наркотику и симптом достижения психического комфорта в интоксикации, не позволяет ответить на вопрос о причинах трудноустранимости и практической недосягаемости психической зависимости для средств наркологии и психиатрии. Ответы на эти вопросы обнаруживаются, если психическую зависимость рассматривать как устремление, то есть как самоценную форму активности, заключающую в себе возможность неограниченного самовоспроизводства (В.А. Петровский). Такое понимание психической зависимости обосновывается не только теоретическим анализом психологической сущности синдрома психической зависимости, но и клиническими наблюдениями патогенеза наркомании в различных условиях Анализ психической зависимости как устремления ставит вопрос об условиях ее неограниченного самовоспроизводства.
Наша позиция заключается в том, что важнейшим условием самовоспроизводства психической зависимости, понимаемой нами как устремление, является семья наркомана. Механизм обусловливания семьей воспроизводства психической зависимости заключается в следующем. Приобретая качества самоценности (что выражается в неспецифичности влечения) и неограниченной воспроизводимости, психическая зависимость реализуется за пределами сложившихся типичных для данного индивида форм и способов поведения. В своей активности наркоман выходит за пределы ожидаемого от него и принятого в семье и обществе поведения. Воспроизводимость поведения, в основе которой лежит психическая зависимость, приводит к тому, что действия за пределами типичного, нормативного, становятся не просто регулярными, а утверждающими новый способ жизни: близкие говорят о наркомане: он стал совершенно другим. В сознании родителей формируется образ наркомана, который модифицирует их поведение, делая его крайне ригидным. На эмоциональном уровне у родителей наркомана формируется специфическая реакция - синдром родительской реакции на наркоманию (С.В. Березин), в структуре которого выделяется чувство вины, стыда, фобия утраты.
Эффекты представленности образа наркомана в сознании его родителей (субъектные образы) легко схватываются как изменения в их поведении и эмоциональном состоянии при реальной или идеальной актуализации их ребенка-наркомана (метод отраженной субъектности). Так, даже в случае пассивного присутствия наркомана в ситуации беседы экспериментатора с родителями, в поведении последних в 98% случаев происходит активизация Родительского эго-состояния. Таким образом, факт субъектной представленности (инобытие личности) наркомана в сознании его близких становится причиной их личностной динамики. Нами показано, что созависимость как особая форма реагирования близких наркомана на его болезнь является не чем иным, как совокупностью личностных эффектов, порождаемых субъектными образами наркомана в сознании его близких. Понимая вслед за В.А. Петровским развитие личности как самодвижущийся процесс, осуществляемый посредством взаимопереходов отраженной и возвращенной субъектности (т.е. отражение индивидом эффектов своей субъектной представленности в других), мы выделяем как аспект индивидуальности наркомана специфическую субличность, обозначаемую нами термином "наркотическая личность", развивающуюся посредством отраженной и возвращенной субъектности.
Можно предположить, что поведение наркомана носит двойственный адаптивно - неадаптивный характер. Неадаптивные действия наркомана являются, с одной стороны, источником формирования синдрома родительской реакции на наркоманию у родителей (СРРН), а с другой стороны, - условием развития наркотической личности. Таким образом, есть все основания говорить об интраиндивидном, интериндивидном и метаиндивидном аспекте психической зависимости. Показано, что отмечаемые многими авторами специфические черты личности наркомана есть по сути интраиндивидные проявления психической зависимости.
Вторая глава посвящена анализу результатов клинического и экспериментального исследования семьи как основного источника ге-нерализованной неудовлетворенности, условия развития наркотической личности и неограниченного воспроизводства психической зависимости. В ней последовательно рассматриваются семейные причины наркотизации, создающие исходное психическое напряжение, снижение которого в интоксикации выступает как предпосылка формирования психической зависимости.
Для исследования семей наркозависимых на разных стадиях развития наркомании использовался комплекс психодиагностических и клинических методик: генограмма, клиническая беседа, ретроспективный анализ семейных отношений (для исследования особенностей семей наркозависимых в преморбиде); тест Джонгварда и метод эгограмм (для исследования сдвигов в структуре Р - В - Д у родителей наркомана); метод отраженной субъектности (для изучения особенностей субъектных образов наркомана).
Проведенные нами исследования семей наркоманов показывают, что в преморбиде для них характерны:
Факт обнаружения наркомании у подростка приводил к изменению семейного взаимодействия и по-разному "использовался" членами семьи. Отношение к наркомании во многом определялось неосознаваемыми потребностями, при этом каждый член семьи получал определенную "выгоду" из такой семейной ситуации.
Показано, что известие об употреблении подростком наркотика являлось точкой бифуркации (И. Пригожий) в развитии семейной системы, прохождение которой выступало как начало особой "наркоманической" эволюции семьи. Это соответствует представлению о том, что "в этой точке возникает чрезвычайная нестабильность семьи", прямо или косвенно пребывающей в состоянии выбора, допускающего "переход от социо- к человекоцентрированной семье" (А.Б. Орлов).
Пример: Илья Н., 18 лет, стаж опийной наркомании 1,5 года. Мягкий, неуверенный в себе, с выраженным заиканием. До начала наркотизации отношения в семье характеризуются как конфликтные. Со стороны отца отмечается отвергающий стиль отношений, со стороны матери - гиперопека. Отношения в супружеской паре могут быть охарактеризованы как борьба за лидерство. Период латентной наркотизации продолжался 9 месяцев. После обнаружения наркомании отец избил Илью, обвинил во всем случившемся мать, заявив, что он "давно всех предупреждал". После этого отец стал жестко контролировать жизнь сына. Отношения между супругами приобрели ярко выраженный конфликтный характер. Мать стремилась приложить все усилия, "чтобы спасти сына".
На основе наблюдений и анализа патогенеза наркомании в динамике отношений в семьях наркоманов периода взросления С.В. Березин и К.С. Лисецкий выделяют специфические стадии, каждая из которых характеризуется своими особенностями семейного функционирования. Выделено три стадии эволюции семей, имеющих ребенка-наркомана; переход к каждой последующей стадии является ключевым моментом в изменении жизни семьи. Проведенное нами исследование позволило уточнить специфические особенности каждой из стадий наркоманической эволюции семьи.
Латентная стадия наркотизации характеризуется наличием подавленного и вытесненного из сознания членов семьи семейного кризиса. Функционирование механизмов защиты на индивидуальном (вытеснение, идентификация) и общесемейном (семейные мифы) уровнях приводят к тому, что явные признаки неблагополучия семьи и наркомании ребенка "не замечаются" родителями. Тотальный характер этого явления позволяет нам говорить о специфичном для наркомании феномене родительской слепоты, эмпирические референты которого -нежелание родителей видеть признаки наркотизации и связанные с ней поведенческие и личностные изменения в их ребенке, неверие и активное неприятие наркомании их ребенка, делегирование ответственности за наркотизацию ребенка различного рода социальным институтам или "дурному влиянию".
Нами опрошен 81 родитель наркоманов (56 женщин и 25 мужчин), которым задавался вопрос: "Как Вы думаете, кто несет ответственность за наркоманию Вашего ребенка?". 20% опрошенных считают, что ответственность за наркоманию их ребенка несет общество и государство, 80% родителей в качестве ответственных показывают более широкий круг субъектов, включая школу, подростков-друзей и себя, обнаруживая в отношении себя те или иные оправдывающие обстоятельства. Показательным является тот факт, что, делегируя ответственность за наркоманию ребенка внешним обстоятельствам, родители принимают на себя вину за случившееся. Мы объясняем это тем, что, считая себя виноватыми (в противовес ответственности), родители помещают себя в положение жертвы, которое позволяет им делегировать ответственность не только за причины, но и за последствия наркотизации их ребенка, а также снимает с них ответственность за их действия в актуальном времени.
На стадии латентной наркотизации подростки прибегают к наркотикам как средству ухода от давления семейных конфликтов и других психотравмирующих факторов семейной природы.
Основными факторами семейной природы, повышающими риск приобщения подростков к наркотикам, а также влияющими на прогре-диентность наркомании, являются гиперконтроль, гиперпротекция, попустительство или отвергающее воспитание, а также конфликтные отношения между родителями, дисгармонии семейного воспитания, обнаруженные с помощью ретроспективного анализа семейных отношений, личностные особенности родителей. Исследование показало, что наибольший риск приобщения к наркотикам имеют подростки, семьи которых могут быть отнесены хотя бы к одному из следующих видов (100% при N=289): деструктивная семья (31%), распадающаяся (36%), неполная (22%) или ригидная (11%). Показано, что начало употребления наркотиков подростками из таких семей является попыткой адаптации к условиям жизни: наркомания на стадии латентной наркотизации повышает адаптированность подростка к микросоциальной среде.
Полученные нами клинические данные показывают, что основным источником причинности подростковой и юношеской наркомании является семья, создающая предпосылки для формирования у подростка генерализованной неудовлетворенности, либо оказавшаяся неспособной компенсировать факторы наркотической контаминации социальной и биологической природы. Под факторами наркотической контаминации социальной природы мы имеем в виду широкую доступность наркотиков, рост криминализации молодежи, прямую и косвенную рекламу психоактивных веществ, под факторами наркотической контаминации биологической природы мы подразумеваем генетическую предрасположенность к употреблению психоактивных веществ (алкоголь). Наша позиция противостоит распространенной точке зрения, в соответствие с которой, основным источником наркориска является подростковая среда и подростковая субкультура. Не является ли становление наркоманской контр-культуры реакцией на нежелание "взрослой" субкультуры принимать вклады "подростковой"? Этот вопрос может представлять, на наш взгляд, определенный интерес в контексте разработок проблемы возможного развивающего (В.Т. Кудрявцев), а так же, как нам теперь очевидно, и деструктивного эффекта взаимодействия взрослой и детской субкультур. Предположение о возможности таких деструктивных эффектов непосредственно вытекает из анализа межличностных отношений подростков и взрослых в закрытых учебно-воспитательных учреждениях (М.Ю. Кондратьев). Мы полагаем, что с точки зрения приобщения подростков к наркотикам отношения между семьей, подростковой группой и наркосредой могут быть очерчены следующим образом: источник причин наркотизации - семья, подростковая группа - инструментирует процесс приобщения к наркотикам, макросоциальная среда порождает неспецифические условия наркориска. Наша убежденность в приоритете ответственности семьи подкрепляется эмпирическими данными и клинической практикой.
Стадия открытой наркотизации характеризуется глубокими изменениями, происходящими как на общесемейном (формирование созависимости), так и на индивидуальном уровне. На общесемейном уровне складывается особый тип взаимоотношений, обозначаемый термином "созависимость", который формируется на основе синдрома родительской реакции на наркоманию. Типичными чертами поведения для родителей наркоманов в этот период становится либо чрезмерная опека и контроль за поведением ребенка-наркомана, более характерные для матерей, либо агрессивное отторжение, что в большей степени характерно для отцов. Родители наркомана в этот период обнаруживают чрезвычайно высокую активность, которая, как показывает клиническая практика, оказывается мало продуктивной. Однако безрезультатность усилий не приводит к изменению общей стратегии поведения и поиску новых способов взаимодействия с наркоманом. В трансактном плане интересны сдвиги в структуре Р - В - Д. Анализ поведения родителей в условиях амбулаторных приемов, а также данные тестирования (тест Джонгварда) показывают, что преобладающими эго-состояниями родителей наркомана являются Адаптивный Ребенок (АД). Анализ эго-грамм (т.е. субъективных представлений о соотношении эго-состояний), составленных родителями на себя и наркоманами на родителей, показывает, что и те, и другие видят в личности и поведении родителей преимущественно проявления Опекающего (ОР) и Контролирующего Родителя (КР). Мы полагаем, что объективное преобладание Адаптивного Ребенка у родителей наркомана является следствием личностной динамики родителей, причиной которой выступают субъектные образы наркомана, отраженные в них. Отрицая проявления АД на психологическом уровне, родители наркомана в утрированной форме проявляют признаки ОР и КР на социальном уровне. Мы рассматриваем Родительскую позицию родителей наркомана как форму психологической защиты, снимающую с них ответственность за проявления их Адаптивного Ребенка. Использование в анализе поведения родителей эмпирических референтов "ролевого" и "субъектного" модусов существования личности (В.А. Петровский) показывает, что на субъектном уровне в личности родителей наркоманов проявляется Адаптивный Ребенок, на ролевом - Опекающий и Контролирующий Родитель. Проведенный анализ позволяет говорить о созависимости как приспособительном поведении членов семьи в ответ на наркоманию одного из ее членов.
Обнаруженный нами факт преобладания АД на субъектном уровне взаимодействия родителей и их ребенка-наркомана и преобладание ОР либо КР - на ролевом, не только подтверждает наш тезис о решающей роли семьи в фиксации психической зависимости, но и позволяет наметить генеральную линию терапии созависимости - направленность на активизацию и укрепление Естественного Ребенка у родителей наркомана.
Интерпретация созависимости как совокупности личностных эффектов, являющихся следствием отраженной субъектности наркомана в жизни его близких, ставит вопрос о качественных характеристиках субъектных образов наркомана у его родителей. Для изучения особенностей субъектных образов наркомана нами было проведено специальное исследование, которое заключалось в следующем. Матерям наркоманов (N=57) предлагалось придумать диалог от лица персонажей картин, нарисованных по типу стимульного материала теста Розенцвейга. Задание выполнялось сначала индивидуально, а затем в присутствии ребенка-наркомана, который был пассивен и не участвовал в эксперименте. В ответах испытуемых определялись преобладающие эго-состояния. Повторное обследование проводилось по той же схеме 4 месяца спустя. К этому времени дети-наркоманы находились в состоянии ремиссии сроком от 0,5 месяца до 3-х месяцев. Анализ полученных результатов показал, что, несмотря на объективные изменения в протекании наркомании (ремиссия), характер влияния идеальной представленности наркоманов на поведение матерей не изменился: и на первом, и на втором этапе исследования присутствие ребенка-наркомана вызывало статистически достоверное увеличение реакции КР и ОР и снижение реакции Взрослого (В). В контрольной группе, сформированной из матерей, обратившихся в психологическую консультацию в связи с проблемами (не связанными с наркотиками) их детей подросткового возраста, объективное улучшение ситуации привело к достоверному перераспределению соотношений эго-состояний в направлении их большей сбалансированности и возрастанию реакции Взрослого.
Исследование отраженной субъектности наркоманов в жизни их родителей показало высокую ригидность "субъектных образов", что приводит к сохранению созависимости даже при продолжительном отсутствии зависимого члена семьи. Сохранение ригидной отраженной субъектности наркомана, "запечатленной" в период открытой наркотизации, является одним из наиболее существенных факторов воспроизводства психической зависимости и прерывания ремиссии
Анализ результатов, полученных при отсроченном обследовании родителей (тест Джонгварда; ТА-интерпретация модифицированного теста Розенцвейга) наркоманов, позволило говорить о стойком характере структурных изменений: гармонизации эго-состояний.
Начало лечения и отказ от употребления наркотиков у подростков означали переход семьи на стадию реабилитации и ремиссии. Данные клинических наблюдений показали, что ремиссия у наркомана оказывается более продолжительной (продолжительность ремиссии более года), если в реабилитационный процесс удается включить всю семью. Участие членов семьи в реабилитационном процессе создает предпосылки для терапии созависимости, что в свою очередь устраняет условия самовоспроизводства психической зависимости от наркотика.
На этапе реабилитации в терапии "зависимости" и "созависимости" мы реализовали особый метод терапевтической работы, нуждающийся в специальном названии. Речь идет о реставрации, формировании и установлении новых форм Взросло-Взрослых отношений в семье наркозависимого, а также актуализации Взрослой инстанции родителей наркозависимого. Использование термина реадальтация (В.А. Петровский) позволяет дать обобщенное название новому методу терапии созависимости - метод реадальтации (В.А. Петровский, С.В. Березин, К.С. Лисецкий, Е.А. Назаров).
Специфика метода реадальтации выступает в контексте анализа существующей в нашей стране после клинической практики работы с наркозависимыми и созависимыми. В подавляющем большинстве случаев (94% Центров реабилитации, где ведется работа с созависимыми, N=29) программы терапии созависимости основаны на 12-шаговой идеологии. Анализ содержания 12-шаговых программ терапии созависимости показывает их ориентацию на развитие волевой саморегуляции и самоконтроля за счет достройки эго-состояния Родитель и исключения эго-состояния Ребенок. Развитие такого типа личностной структуры, хотя и обеспечивает контроль над проявлениями созависимости, рассматривается нами как специфическая форма структурной патологии, эмпирические проявления которой (ригидность мышления, стереотипность суждений и поведения; исключительная уверенность в правильности своих суждений и позиций; оценочность высказываний и др.) легко схватываются в актах непосредственного общения. Отметим также, что многие участники 12-ти шаговых групп оказываются неспособными покинуть свое "терапевтическое сообщество" и после прохождения программы. Это дает нам основание для предположения о переносе созависимых отношений из сферы отношений с наркоманом в сферу межличностных отношений в сообществе Нар-Анон. При этом основные свойства созависимости не разрушаются, а продолжают существовать.
Между тем, в условиях реализации метода реадальтации реально устранялась созависимость, что в свою очередь становилось фактором разрушения синдрома психической зависимости у самого наркомана.
Назад | Содержание | Вперед