3.1. Опыт экспериментальных исследований условий формирования аддиктивного поведения старшеклассников.
Предпосылки и условия возникновения различного рода негативных зависимостей у старшеклассников мы изучаем уже восемь лет. В проблемную область наших исследований были включены не только зависимости от психоактивных веществ (ПАВ), но и то, что называется игроманией (гемблинг), зависимость от деструктивных культов, и др. Специалистами Самарского государственного университета разработана и успешно реализуется программа первичной профилактики наркомании (К.С.Лисецкий, С.В.Березин, Н.Ю.Самыкина и др.).
В результате проведенных исследований (1996-2003), нам удалось найти более точные ответы на такие важные вопросы, как:
На первом этапе (1995-1998г.) мы получили очень убедительный, на первый взгляд, список основных личностных свойств, способствующих поддержанию психологической устойчивости к наркотическим соблазнам. В обобщенной форме он представлял собой следующее:
• стрессоустойчивость,
• низкая внушаемость,
• стремление удовлетворять любопытство к неведомым сферам жизни, минуя потерю сознательного контроля [30].
На основе полученных данных мы разработали программу психологических тренингов, способствующих развитию названных качеств личности, и предположили, что создали эффективную профилактическую программу наркотизма. Однако наши ожидания не оправдались. Значительное число школьников и учащихся ПТУ, прошедших программу, оставались за чертой непредсказуемости в отношении употребления наркотиков.
В этот период (1997-1998г) в России различные специалисты (педагоги, медработники, психологи) предлагали профилактические программы, разработанные либо самостоятельно, либо в результате адаптации зарубежных программ. Подробный анализ большинства известных программ, включая наиболее известные зарубежные, приведен в нашей монографии «Пути и методы предупреждения подростковой и юношеской наркомании». (С.В.Березин, К.С.Лисецкий, И.Б.Орешникова, 1999г).
Продолжение исследований привело к тому, что первоначальный список качеств наркоустойчивости личности был преобразован, дополнен и расширен. Теперь он представлял собой систематизированный перечень обобщенных факторов наркотизации. Каждый из них был оснащен психотехнологией предупреждения или компенсации, включая систему параметров контроля и оценки [2]:
Мы продолжали выявлять все большее количество причин и предпосылок наркотизации, подробный анализ которых занимал все больше места в наших публикациях. Мы, как и многие другие специалисты, продолжали находиться «в плену» принципа психологической сообразности и традиционных взглядов на наркотизацию, как на следствие чего-то, полагая, что достаточно устранить выявленную причину, или специально подготовить к встрече с ней, и подросток станет на всю жизнь защищенным от наркотиков. Достаточно научить его «решать соответствующие проблемы самостоятельно, и все у него будет хорошо».
Новые эмпирические данные позволили нам строить более совершенные профилактические программы, направленные на предупреждение наркотизма. К сожалению, их результативность не соответствовала ожиданиям. «Ответственность» подростка, выученная как урок, «взросление» в условиях ролевого контекста всякий раз оставались неэффективными. Ошибки, которые мы совершали, многие специалисты продолжают совершать и сегодня. В результате уходит время, разбазариваются государственные средства, погибают дети, а несуществующие успехи обосновываются достижениями «нулевого роста»…
Ответственность и субъектность как послушность в подростковом возрасте невозможна. Характерная реплика подростка после школьной лекции о вреде наркотиков: «Когда подневольные пытаются учить жить своевольных, становится смешно или скучно. Из жалости или чтобы не скучать, мы им подыгрываем».
Развитие личности по предписаниям часто вызывает эффект, обратный взрослению – инфантилизацию. Инфантилизация прогрессирует, если личностно- психологическое взросление (саморазвитие) существенно отстает от ролевого. Инфантильная личность, оказываясь в условиях «ролевой взрослости», взрослых требований и взрослых решений, жестких предписаний и требований, чувствует себя не в своей роли и вынуждена постоянно испытывать генерализованную неудовлетворенность. В поисках выхода, наркотики всегда способны обеспечить человека устойчивой мотивацией и универсальными средствами снятия генерализованной неудовлетворенности.
Практика показывает, что личность может опережать свой хронологический возраст, а может заметно отставать от него. Более того, знания, умения, навыки социального поведения, которые соответствуют требованиям, предъявляемым обществом к каждому конкретному возрасту, могут быть освоены только на внешнем, ролевом уровне, оставив минимальный след в личностно – психологической организации человека. Соответственно, если за возрастную характеристику человека принять его способность справляться с задачами требуемого (возрастного) уровня, то эти задачи необходимо будет разделить на два класса: ролевые задачи возраста и личностно-психологические задачи взросления.
Способы решения ролевых задач возраста индивид осваивает по образцам в условиях управления извне. Личностно – психологические задачи взросления невозможно научиться решать вне самодвижения, без проявления своей субъектности, в отсутствии неопределенности, непредсказуемости, неповторимости. Термин «субъектность», вслед за В.А.Петровским, мы понимаем как ответственность за непредрешенность. Роль можно выбрать и в дальнейшем придерживаться ее в той или иной мере, личность придумать невозможно – ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ БЫТЬ СЧАСТЛИВ, ТОЛЬКО БУДУЧИ СОБОЙ.
Период взросления неизбежно отмечен непредсказуемостью, это значит что ее «снятие» может приводить к результатам, противоположным ожиданиям воспитывающих взрослых.
Мы считаем, что выбор правильного подхода к проблеме возрастных особенностей старшеклассников чрезвычайно важен, поскольку имеющаяся сегодня педагогическая практика показывает недостаточность опыта, которым располагают воспитатели, особенно если речь идет о профилактике различного рода негативных зависимостей (курение, алкоголь, наркотики).
Взрослеющий человек в отличие от взрослого вынужден в короткий промежуток времени находить варианты решения основных задач своего дальнейшего развития, одновременно развивая свое «Я» как субъекта выбора себя и «постановщика задач».
Главная проблема заключается в том, что эти задачи , при множестве различных социальных институтов, призванных оказывать помощь, каждый человек в период взросления должен решать самостоятельно . «Движение» личности подростка в процессе решения этих задач всегда противоречиво, конфликтно, парадоксально, индивидуально неповторимо.
Подросток находится в положении маргинальной личности (принадлежащей двум культурам), он не хочет больше принадлежать сообществу детей и в то же время знает, что он еще не взрослый.
В процессе своих исследований мы столкнулись с устойчивым противоречием между общепринятыми «взрослыми» представлениями о ценностях подросткового возраста и реальными ценностями периода взросления.
Наши исследования показали, что программы профилактики не должны и не могут строиться на основе представлений взрослых о ценностях жизни, на их воспоминаниях о перипетиях их собственного детства. Профилактические программы должны быть обращены к периоду взросления как самоценному периоду в жизни человека с только ему присущими ценностями, конфликтами и проблемами. Привлекательными для подростка являются не ПАВ, а новые возможности, которые открываются ему при употреблении наркотических веществ [15, 16].
Ранее доказанное положение о том, что у наркомании нет специфических причин [16, 29], позволяет нам утверждать, что поводом для употребления подростком наркотических веществ может быть все, что угодно, тогда как зависимость от ПАВ возникает и формируется там и тогда, где и когда «субъект взросления» получает средства, соединяющие состояние избытка возможностей с новым отношением к себе (к миру) в момент «снятия» генерализованной неудовлетворенности. Поскольку при данных условиях генерализованная неудовлетворенность (ГН) возвращается через определенный промежуток времени, то новый мотив приобретает форму зависимости, так как оказывается ненасыщаемым, а субъектность без ответственности - незавершенной.
Осмысленная локализация генерализованной неудовлетворенности, формирование стремления к переживанию состояния избыточных возможностей, самоценных форм активности, мотивации саморазвития возможна в процессе решения задач взросления. Однако, задачи взросления, будучи объективными условиями неопределенности периода взросления, могут способствовать как взрослению и развитию доверия к себе, так и инфантилизации личности в форме выученной беспомощности.
Наши многочисленные исследования показали, что универсальным средством локализации ГН в процессе решения задач взросления является развитие устремлений.
Возможность действовать, не связанная с какими-либо внешними требованиями, порождает новый мотив, предметом которого является переживание особого состояния «множественности исходов», избыточности возможностей. Условием возникновения этого состояния является наличие неопределенности и непредсказуемости событий. Процессом и результатом – саморазвитие. Устремление – новая динамическая константа личности, которая, возникнув однажды, продолжает оказывать влияние на дальнейшую эмоциональную и творческую активность человека. Тогда как личность, оказавшаяся без психологических средств локализации ГН, всю свою «энергию», «творческую активность», опыт и знания мобилизует на поиск других универсальных средств «снятия» генерализованной неудовлетворенности. Обнаружение такого средства извне становится основой для формирования от него психической зависимости.
Последние данные наших исследований позволили нам утверждать, что ГН и стремление к переживанию состояния избыточных возможностей при некоторых обстоятельствах являются ведущими предпосылками возникновения различного рода зависимостей и пристрастий.
Результаты наших исследований позволяют утверждать, что профилактика наркотизма и других видов негативных зависимостей в подростково-молодежной среде без развития устремлений и содействия в решении задач взросления бессмысленна и сверхзатратна.
Мы предлагаем новую качественную модель профилактики наркотизма и других видов негативных зависимостей в подростково-молодежной среде.
<...>
3.2. Особенности индивидуального сознания наркозависимых
Исследованием проблемы аддиктивного поведения мы занимаемся с 1998 года. В своих исследованиях основной акцент мы делаем на изучении индивидуального сознания человека, используя в основном методы экспериментальной психосемантики (семантический дифференциал, методику множественной идентификации). При разработке различных модифицированных методик мы опираемся на работы Ч. Озгуда, Дж. Келли, А.Г. Шмелева, В.Ф. Петренко и др.
В отличие от многих традиционных методов, когда личность изучается в сравнении с некоторой выборкой испытуемых, психосемантические методы позволяют изучать личность как носителя некоторого пространства смыслов, исследовать индивидуальную систему значений, анализировать влияние мотивационных факторов и эмоциональных состояний субъекта на формирующуюся у него систему значений, позволяют преобразовывать чувственную информацию в знаковую форму. В качестве графической модели индивидуального сознания используются психосемантические пространства. Они конструируются из организованных особым образом признаков, которые описывают и дифференцируют рассматриваемые объекты.
Конструирование семантического пространства включает три основных этапа (В.Ф. Петренко). Первый этап связан с выделением семантических (смысловых) связей анализируемых объектов. Испытуемый заполняет матрицы сходства (исследование расстояний) анализируемых объектов. Второй этап предусматривает уменьшение числа исследуемых переменных (семантических связей между объектами), т.е. уменьшение размерности семантического пространства – переход от признаков-шкал к категориям-факторам. На этом этапе применяются методы математической статистики, чаще всего факторный и кластерный анализ. Третий этап – интерпретация результатов (полученных факторных структур).
Психосемантическая методика множественной идентификации:
Методы экспериментальной психосемантики дают возможность безошибочного исследования уникальных личностных причин обращения к наркотику, позволяют увидеть природу возникновения зависимости.
В отличие от распространенной модели определения «факторов риска», предложенная нами модель отвечает на вопрос: «ЗАЧЕМ» подросток обращается к наркотику, что личность от этого получает, т.е. говоря языком психологического консультирования, мы выявляем ЗАПРОС, глубинную смысловую мотивацию. Факторная модель отвечает на вопрос: «ПОЧЕМУ» подросток употребляет наркотики, т.е. при таком подходе мы лишь определяем ЖАЛОБУ, выявляем поверхностные мотивы.
Таким образом, предложенная нами модель формирования зависимого поведения старшеклассников и используемый метод исследования изменений в личностно-смысловой сфере оказывается более точным, по сравнению с имеющимися на сегодняшний день и наиболее известными моделями.
Первое исследование по проблеме формирования аддиктивного поведения было проведено нами в 1998-1999гг. и посвящалось изучению особенностей индивидуального сознания людей, употреблявших наркотики. Одной из задач работы было построение методики, позволяющей исследовать внутриличностные отношения.
В исследовании принимали участие 4 группы испытуемых: 1) наркозависимые подростки в возрасте от 15 до 17 лет, находящиеся в состоянии ремиссии от 2 до 6 месяцев (65 человек); 2) не употребляющие наркотики подростки в возрасте от 15 до 17 лет (61 человек); 3) наркозависимые взрослые в возрасте от 25 до 50 лет, находящиеся в состоянии ремиссии от 1 до 8 месяцев (72 человека); 4) не употребляющие наркотики взрослые в возрасте от 25 до 50 лет (60 человек). Исследование проводилось на базе Центра Благотворительный Фонд «Второе рождение», Самарского областного наркологического диспансера, реабилитационного центра «Ковчег» (Е.В.Литягина, Н.В.Черемушкина).
Внутриличностные отношения понимаются нами как отношения между субличностями (Р.Ассаджиоли). Субличности – это множество разнообразных персонажей или психологических узлов внутри личности, которые в какой-то степени действуют независимо, обладают своими потребностями и целями. В психологии существует ряд понятий, которые обозначают подобные психологические образования личности. При некоторой условности мы используем их как синонимы субличностей. В психоаналитической традиции подобные образования обозначаются как «интроекты», в теории личностных конструктов - как «ролевые позиции» (Дж. Келли), в теории персонализации - как «идеальные другие» (А.В. Петровский, В.А. Петровский), роли, которые розданы нам «партициальными личностями» или архетипами (К.Г. Юнг), к ним же мы относим элементы Я-концепции (я реальное, я идеальное, я отвергаемое и др).
Все субличности связаны друг с другом, как части единого целого, и отношения между ними строятся в соответствии с собственными потребностями и целями. Отношения эти могут нести различную эмоциональную нагрузку: от симпатии и полного принятия, до антипатии, ненависти и отвержения. Эмоциональная нагрузка дает внутреннему образу энергию. Человек может настолько отождествить себя с ролью, что будет отрицать существование себя как иного (феномен отождествления эго с персоной). Идентификация с социальной ролью, по мнению К.Г. Юнга, является источником неврозов. Человек не может безнаказанно отделаться от самого себя в пользу искусственной личности [50]. Такая личность становится ригидной, в том смысле, что субличности как роли способствуют социальной адаптации. В то время, как одна субличность занимает лидирующее положение и активно удовлетворяет свои потребности и цели, другие «борются» за право быть, что может привести к возникновению внутриличностного конфликта.
При разработке методики мы использовали следующие субличности: Я, Отец, Друг, Отвергаемое Я, Муж/Жена (реальные или представляемые), Идеальное Я, Мать, Значимый другой, Враг, Я под действием наркотика реальное состояние или представляемое). Кратко остановимся на теоретическом обосновании выбора именно этих субличностей для исследования.
Субличности «Мать» и «Отец» наиболее значимы для личности. Психика ребенка зависит от психики родителей, особенно матери, причем настолько, что К.Г. Юнг рассматривает ее в качестве придатка к психике родителей [49]. Для ребенка важны эмоциональные связи с другими людьми, особенно с близкими. Человек, к которому возникает привязанность, называется «объектом привязанности» (по концепции привязанности Дж. Боулби и М. Энсворт). Первичный объект привязанности – мать – обеспечивает ребенку безопасность, надежность и уверенность в своей защищенности, он без труда налаживает вторичные привязанности с другими людьми. Если же мать не удовлетворяет потребность ребенка в любви и защите, он не может устанавливать вторичные привязанности, ребенок склонен подавлять свое стремление к другим социальным контактам. Система привязанностей имеет свою мотивацию, которая включает две противоположные тенденции: стремление к опасности и поиск поддержки и защиты [40].
Как правило, родители бессознательно принуждают детей к такому течению жизни, которое должно компенсировать несбывшееся в их собственной жизни. Под родительским влиянием формируются также образы «Идеального Я» и «Отвергаемого Я». Под влиянием родительских требований (или наперекор им) также формируются модели «Друга, «Избранника» (мужа, жены), которые существуют в виде субличностей. Для молодого человека определяющим является отношение к матери, а для девушки к отцу. Степень связи с родителями и сложившееся к ним отношение неосознанно влияет на выбор супруга, поощряя или затрудняя его. Сознательная любовь к отцу или матери способствует выбору партнера, похожего на отца или мать. Бессознательная связь (которая сознательно не проявляется в виде любви), напротив, усложняет выбор и вызывает различные модификации (К.Г.Юнг). Таким образом, чем сильнее бессознательное влияние родительского образа, тем чаще партнер выбирается в качестве позитивной или негативной замены родителям.
Личность, узнавая в другом отвергаемые собственные качества (архетип Тень), может негативно относиться к этому человеку. Человек может вызывать негативное отношение и потому, что сильнее, что обладает желаемыми качествами, которых у личности нет или они плохо развиты. Для определения этой субличности мы вводим образ Врага. Отношение этой субличности с другими будет давать представление о возможных конфликтах и предпочтениях в структуре отношений внутренних образов.
Субличность «Значимый другой» дает представление о наиболее ценных личностных качествах и о том, кого человек считает для себя важным в жизни, кто имеет на него влияние (Дж.Келли). Это могут быть Родители, Друг, а иногда даже Враг.
Включая субличность «Я под действием алкоголя и наркотика», мы получаем возможность увидеть возможную основу для употребления ПАВ. Мы предполагали, что наркотик может использоваться как средство снятия психологического напряжения, возникающего из отношений между субличностями.
Образы отца или матери, с которыми может отождествляться человек, позиция обобщенного другого: друга, врага, партнера, образ авторитета и идеального Я, представляют собой особые «мировоззренческие миры» (В.А. Петровский), обладающие каждый своей системой интерпретации, своими целями и представлениями о средствах их достижения. Отношения образа «Я» в системе интериоризованных образов значимых других и их ценностных ориентаций определяет не только представление человека о своем месте в жизни, но и соответствие или несоответствие его бытия ценностным меркам, диктуемым различными ролевыми позициями, задают его доминирующее эмоциональное состояние [27]. Степень совпадения позиций «Я», «Отец», «Мать», может косвенно отражать степень принятия опыта родителей, их ценностей и установок.
В ходе исследования испытуемым предлагалась матрица, в которой по вертикали были перечислены выше обозначенные субличности, каждую из которых он оценивал по 6-бальной шкале выраженности у них следующих качеств: общительный, властный, подчиняющий, нравится мне, напрягающий, смелый, пугающий, опасный, противоречивый, лидер, деятельный, экспериментирующий, обидчивый, уверенный в себе, авторитетный.
После обработки данных с применением процедуры факторного анализа на выборке людей, употреблявших наркотики было выявлено три относительно независимых фактора. Рассмотрим два из них.
Первый (ведущий) фактор |
Второй фактор |
||
образующие |
факторная нагрузка |
образующие |
факторная нагрузка |
лидер |
0,57 |
опасный |
0,99 |
общительный |
0,55 |
экспериментирующий |
0,83 |
уверенный в себе |
0,54 |
|
|
деятельный |
0,53 |
нравится мне |
- 0,69 |
властный |
0,52 |
властный |
- 0,62 |
смелый |
0,51 |
напрягающий |
- 0,54 |
авторитетный |
0,50 |
|
|
|
|
|
|
обидчивый |
-0,32 |
|
|
На одном полюсе первого фактора собраны все «сильные» личностные качества, которые обеспечивают успешность в жизни. Неслучайно наиболее полярен к этому полюсу образ «Идеального Я». Другой полюс фактора образован противоположными качествами, кроме того, этот полюс включает качество «обидчивый». Первый фактор мы назвали «сила эго», заимствовав термин у В.Ф. Петренко. Второй фактор отражает степень принятия личностью того или иного образа (субличности).
Выделенные факторы дают нам представление о системе категоризации действительности, познания других людей и самого себя. Например, экспериментирующий человек оценивается наркоманом как опасный (возможно, это связано с опытом употребления наркотиков).
Таким образом, семантическое поле сознания можно разделить на четыре области.
• Область принимаемого и сильного эго.
• Область принимаемого, но слабого эго.
• Область отвергаемого, пугающего и слабого эго.
• Область пугающего, но сильного эго.
Самая насыщенная первая область включает в себя субличности: «Я», «Отец», «Друг», «Избранник», «Мать», «Значимый другой». Данные персоны принимаются, положительно оцениваются личностью и обладают всеми теми качествами, которые составляют эту часть семантического пространства в той или иной степени. Большая выраженность качеств будет у тех субличностей, которые расположены ближе к полюсам факторов.
Если принять положение, что расстояние между субличностями в семантическом пространстве, то есть близость – удаленность, отражает характер существующих отношений, то можно предположить следующее.
Во второй области располагается только субличность «Я отвергаемое». Эта субличность состоит из нежелательных для человека качеств, включая обидчивость. В данном случае, «отрицательное» признается личностью (по второму фактору рассматриваемые персоны имеют близкие проекции). Невозможность найти более приемлемые и безопасные способы избавления от собственных отрицательных черт могла послужить одной из возможных причин наркотизации.
В третью область ни одна из субличностей не была включена.
Четвертая область – пугающего и сильного эго – содержит две субличности: «Враг» и «Я под действием наркотика». Несмотря на то, что они отвергаются личностью, они обладают большой силой эго и эмоциональной нагрузкой. В состоянии под действием наркотика человек оценивает себя более сильным, чем вне его, то есть наркотик в этом смысле приближает личность к «Идеальному Я». Однако, человек осознает опасность принятия наркотика, и близкое расположение к субличности «Враг» может расцениваться как благоприятный признак готовности избавиться от приема наркотика.
Рассмотрим результаты, полученные на выборке здоровых людей.
Первый (ведущий) фактор |
Второй фактор |
||
образующие качества |
факторная нагрузка |
образующие качества |
факторная нагрузка |
• лидер |
0,97 |
• противоречивый |
0,79 |
• деятельный |
0,97 |
• опасный |
0,64 |
• смелый |
0,93 |
|
|
• уверенный в себе |
0,94 |
• нравится мне |
- 0,99 |
• экспериментирующий |
0,91 |
|
|
• общительный |
0,89 |
|
|
• авторитетный |
0,89 |
|
|
• властный |
0,75 |
|
|
|
|
|
|
• обидчивый |
- 0,97 |
|
|
Выделенные факторы образуют семантическое пространство с такими же областями, как и у наркозависимых. Основания категоризации у здоровых людей и у наркозависмых практически одинаковы за исключением одного важного различия. Наркоманы связывают экспериментирующих людей, эксперименты и качество «экспериментирующий» с опасностью. Здоровые люди опасность связывают с импульсивностью, непредсказуемостью, а качество «экспериментирующий» составляет наряду с другими качествами модель социально успешного человека.
В семантическом пространстве здоровой группы все субличности располагаются в первой и четвертой областях, то есть обладают сильным эго, и, за исключением «Я отвергаемого» и «Врага», оцениваются как положительные и желательные. В основном интерпретация полученной картины сходна с предыдущей. Принципиальное отличие для выборки здоровых людей в том, что субличность «Я под действием наркотика» расположена в непосредственной близости к субличностям «Я» и «Значимый другой», а значит, они положительно оцениваются, состояние является ценным и вызывает интерес.
Следует отметить, что при анализе результатов по группе теряется уникальность ситуации конкретного человека, можно выявить только общие тенденции для данной конкретной группы. Таким образом, количественный анализ результатов исследования, получаемых с помощью данной методики, будет важен, когда необходимо выявить общие для исследуемой группы тенденции, а качественный, когда изучается отдельная личность, ее отношения, проблемы, способы категоризации и др.
Приведем для примера качественный анализ результатов одного испытуемого. Первый фактор составляют качества: уверенный в себе, экспериментирующий, деятельный, общительный, смелый, лидер в противоположность обидчивому. Второй фактор: напрягающий, опасный в противоположность деятельный, авторитетный, нравится мне.
Расположение субличностей в семантическом пространстве указывает на слабую степень их различаемости. Непосредственная близость субличностей «Мать», «Отец», «Я под действием наркотика» скорее указывают на семейное происхождение наркомании. Расположение субличностей в системе факторов-координат неблагоприятное. Я под действием наркотика входит в группу всех значимых субличностей и положительно оценивается. Человек не готов отказаться от наркотика, так как наркотик опосредует все значимые отношения.
Сравнение полученных данных с результатами теста ЦТО (А.М.Эткинд. Цветовой тест отношений, краткий вариант) показали высокую степень схожести получаемых «картин» отношений со значимыми другими.
По тесту ЦТО у испытуемого субличности «Я», «Отец», «Идеальное Я», «Значимый другой», «Я под действием наркотика» положительно ассоциируются с красным цветом, т.е. связаны с такими качествами как воля, жизненная сила, властность, стремление к успеху, лидерскими качествами, творчеством, экспериментом, деятельностью. Отрицательный выбор красного цвета для субличностей «Избранница» и «Мать» свидетельствуют о фрустарции этих потребностей с их стороны, с физиологическим и нервным истощением, со снижением сексуального влечения, связанного с ним. Испытуемый нуждается в любви и нежности со стороны матери и избранницы (+1), существует потребность в удовлетворении и привязанности. В отношениях с отцом испытуемый, напротив, стремится «разорвать путы», освободиться от его опеки и влияния (-1). Внутри личности борются две противоположно направленные тенденции: с одной стороны – разорвать существующие отношения с отцом, невозможность соответствовать его требованиям («Идеальное Я»: -2), с другой – желание быть на него похожим («Идеальное Я», «Значимый другой», «Отец»: +3). «Отвергаемое Я» и «Враг» объединены негативным к ним отношением со стороны испытуемого (+7). Испытуемый не мыслит себя без наркотика, отождествляя «Я» и «Я под действием наркотика» (+3-7).
При анализе групповых и индивидуальных результатов исследования нами выявлены следующие возможные основания наркотизации, которые отражаются в семантических полях.
Несмотря на то, что большинство обозначенных нами проблем относятся к области межличностных отношений, их причины кроются во внутриличностных отношениях, в дисфункции отношений между субличностями.
Большинство современных исследований по проблемам наркомании посвящены изучению личности наркозависимого, особенностей его поведения, причин наркотизации; изучаются также семьи наркозависимых, особенности семейных отношений и др.; предлагаются различные программы и модели первичной и вторичной профилактики наркомании. Почти не исследуемым остается вопрос о личности человека, который занимается лечением и реабилитацией наркозависимых: терапевт, врач-нарколог, психолог, руководитель общины и т.д. Однако, именно благодаря их личности, происходят изменения в личности наркозависимого.
Как можно «измерить» это влияние, увидеть действие, которое оказывает психолог на наркозависимого? Это возможно сделать, если руководствоваться принципом отраженной субъектности (В. А. Петровский) и использовать методы психосемантики.
Принцип отраженной субъектности заключается в следующем: если мы хотим изучать личность «лечащего», то вначале нам необходимо изучить тех людей, с которыми он вступает в контакт (группа наркозависимых); зафиксировать далее изменения, произошедшие с ним за период общения с «лечащим»; и, наконец, установить, какой «вклад» внес «лечащий» индивид в изменения окружающих (наркозависимых).
Для измерения этих тонких изменений внутри личности необходим чувствительный методический инструментарий. Мы считаем наиболее подходящими для этих целей методы психосемантики.
В подобном исследовании можно использовать предыдущую методику, добавив новую субличность - Психолог/Наставник.
Психолог или любой другой человек, который проводит лечение или реабилитацию тоже предстает в личности наркозависимого определенным образом. Именно этот образ, то как он взаимодействует с другими существующими внутриличностными образами (субличностями) у наркозависимого, и было целью нашего исследования.
Мы считаем, что эта тема для исследования очень актуальна, так как в настоящее время существует множество организаций и учреждений, занимающихся реабилитацией наркозависимых, и необходим инструмент, позволяющий определять профессиональную пригодность психологов или наставников.
Назад | Содержание | Вперед